Бабуле за 80 далеко, есть уже правнуки, грехи все списаны поэтому, но все равно умна, доброжелательна, афористична, в полном уме и здравии. Не скажешь что за плечами война, Освенцим, Казахстан и прочие прелести прошлого.

— Слушает телевизионную туфту про пенсионную реформу: да, говорит, мы за трудодни корячились, а вам снова за палочки горбатиться на этих бездельников. Такие же рожи как и в наше время — врут, воруют и не краснеют.

Глядит в окно на бесконечную пробку, бибикающую под окнами:

— Опять перекрыли проспект, значит галеры сейчас погребут на дачу.

Нахамила ей офисная служилка в префектуре, бабуля улыбнулась и говорит:

— Милочка, запомни, тебе очень повезет, если доживешь до моих лет, клерчихи долго не живут, потому что их все, везде и всегда _бут не переставая.

Очередь в поликлинике. Внимательно слушает повизгивания представительниц креативного класса насчет освобождения Ходорковского — какая он душка, не чета остальным и тп. Да, говорит, шлюхам и дурам всегда наплевать откуда вор деньги взял, главное чтоб ряха посимпатичней была.

Очень любит и понимает оперу, буквально боготворит Хиблу Герзмаву. Поэтому этих певичек отряда АБП не называет иначе как мэтрёны моисеевны. А супружников их даже я затрудняюсь перевести с казахского — очень вкусный язык для обозначения нашей эстрады.

Дай бог ей еще долгих лет.