После завершения Первой мировой Войны, в соответствии с Версальском мирном договором, была зафиксирована ответственность Германии и её союзников за убытки причиненные мирному населению стран Антанты. Однако из-за тяжелого послевоенного положения и только что прогремевшей революции, Германия вынуждена была просить об отсрочке контрибуции (сумма репараций составляла 265 млрд. золотых марок) у Франции.



Но Франция в ответ на это оккупировала Германские области СААРа и Рейна. При этом, оккупационные войска на треть состояли из негров, набиравшихся во французскую армию в ее обширных африканских колониях. Сегодня бытует гипотеза, что подобный состав оккупационных войск был сформирован специально, чтобы как можно сильнее унизить немцев. Так это или нет, до конца не ясно, но свирепость оккупационных властей и беспредел африканских подразделений (с появлением тысяч изнасилованных немок и француженок), и привели Карла Гётца к созданию одной из самых его знаменитых и спорных медалей.

За основу медальер берет золотую монету Веспасиана, на которой были изображены профиль императора и пленённая женщина-Иудея. Руки женщины, связанные за спиной, почти касаются пальмы. Гётс превращает Иудею в Германию. Еврейка в одежде становится обнажённой немкой – в той же позе, со связанными руками и понуро опущенной головой.

Вместо Веспасиана художник помещает карикатурную голову французского солдата-негра в каске с символами RF – Republique Francaise, а главная героиня медали привязывается не к пальме, а к огромному фаллосу. Над диким негритянским профилем идут слова «Die Wacht am Rhein!!» («Стража на Рейне»), а вокруг девушки — надпись «Die Schwarze Schande» («Чёрное бесчестье» — в начале 20 века изнасилование белой женщины негром считалось позором).

Сверху взирает на немецкий позор масонский глаз в треугольнике – символ «ноябрьских предателей» 1918 года и международных поработителей Германии. Рядом с девушкой – арфа с порванными струнами, ещё один иудейский образ унижения и потери родины. Эта медаль стала «бомбой» чеканной пропаганды. Символы, близкие к порнографическим, впервые были использованы в пафосном жанре медальерного искусства.

Гетц «нафаршировал» своё творение огромным зарядом национального мазохизма. Грубая эротика и физиономия торжествующего африканца оскорбляли немецкое достоинство. Каждая деталь медали должна была возмущать немецких патриотов, сыпать перец на свежие раны национального самоуважения. Почему же именно «Die Wacht am Rhein»? Любой немец знал эти слова – три поколения выросли на патриотической песне «Стража на Рейне».

Это стихотворение было написано ещё в 1840 году Максом Шнекенбургером. Во время франко-прусской войны 1870 года стихи были положены на маршевую мелодию. Кайзеровская армия переходила Рейн и осаждала Париж, сделав эту песню символом немецкого триумфа. Фактически, «Die Wacht am Rhein» стала неофициальным гимном Германии. Первые нацисты полюбили сочинение Шнекенбургера еще до появления песни «Хорст Вессель».

В знаменитом голливудском фильме «Касабланка» (1942) оркестр, играя «Марсельезу», заглушает именно «Стражу на Рейне», которую поют немецкие офицеры. Последнему наступлению вермахта на Западном фронте (Арденны, декабрь 1944-го) Гитлер даст кодовое название «Die Wacht am Rhein». Но всё это будет позже, а пока, в условиях 1920 года «рейнский дозор» превращается в рейнский позор. Оба берега Реки, воспетой поэтами, оккупированы французской армией. В насмешку над немецкой гордостью, французский Генштаб направляет в свои рейнские гарнизоны колониальные полки, сформированные из сенегальцев.

Чернокожие солдаты перемещаются из тропиков в университетские города Рейнланда. По сути, это было первое проникновение тысяч чернокожих мужчин в сердце Европы. До появления миллионов африканцев и мусульман в городах Старого Света, до постколониального возгорания пригородов Парижа должны пройти ещё десятки лет. Но тогда, в 1920-м году, газеты впервые сообщают о диких выходках чернокожих воинов.

Драки, пьянки, изнасилования наводят ужас на бюргеров. Для обслуживания сенегальских полков создаются особые бордели с немецкими женщинами. Казалось, что унижению Германии не будет конца. Карл Гетц своей медалью специально давит на болевую точку национального самолюбия, горько иронизируя по поводу негритянской «Вахты на Рейне».

Мол, как звучат строки Макса Шнекенбургера: «И юный немец рвется в бой, Границу заслонить собой, И клятва юноши тверда: «Немецким будет Рейн всегда!», — если и юноша искалечен, и армия разогнана, и Рейн стал французским?! «Звучит присяга, плещет вал, Знамена ветер растрепал, Спокоен будь, край отчий наш, Тверд и надежен страж, На Рейне страж»