Из воспоминаний фронтового кинооператора Михаила Посельского.

«Меня часто спрашивают, какая из съемок мне запомнилась больше других, и я вспоминаю май 1945 года в Берлине. Тогда по городу как молния пронесся слух, что в рейхсканцелярии, где была последняя ставка фюрера, обнаружен Адольф Гитлер. 4 мая с оператором Иваном Пановым мы были дежурными кинооператорами по Берлину, и вот такая новость!..



Хватаем машину и мчимся к месту главной со дня взятия Берлина сенсации. Перед нами массивное здание, сильно побитое снарядами. Это рейхсканцелярия. После тщательной проверки документов, телефонных звонков к высокому начальству нас пропускают внутрь. Мы с Иваном появились здесь первыми из корреспондентов, даже раньше членов комиссии по дознанию во главе с генералом И. Серовым.

В глубине просторного зала в полумраке лежал труп, покрытый серым солдатским одеялом, около него два человека — дежурный офицер из комендатуры и с ним солдат. Сгорая от нетерпения, просим разрешения поднять одеяло. Нам категорически отказывают. Этот труп охраняли так, как будто под одеялом лежал живой человек. К нему не разрешали даже приблизиться.

Днем раньше наши контрразведчики доставили к месту последней ставки Гитлера вице–адмирала Ганса Фосса. Адмирал принимал участие в ежедневных оперативных совещаниях, которые проводил сам Гитлер, и мог легко опознать его. Когда в саду имперской канцелярии Фосса подвели к сухому противопожарному бассейну, на дне которого лежало несколько убитых, адмирал сразу указал на одного из них, воскликнув: «Да вот же Гитлер!». Но спустя несколько секунд заколебался: «Нет–нет, я не могу точно утверждать, что это Гитлер».

Тогда было принято решение перенести труп в помещение имперской канцелярии для его дальнейшего опознания. Когда в зал вошел Серов, была подана команда: «Откинуть по грудь с покойного одеяло!».

Перед комиссией лежал человек, похожий на Гитлера. Часть его лица была повреждена в результате огнестрельной раны чуть выше переносицы, отчего перебитый нос поднялся и сильно распух. Предполагаемый Гитлер был одет в черный штатский костюм, в его петличке была ленточка ефрейторской награды. Гитлер имел ее, гордился этим и носил именно такую. В опознании участвовали приближенные к фюреру лица. В основном это были работники рейхсканцелярии, а также его личный фотограф Гофман. У трупа были черные усики, волосы на голове разделены пробором с правой стороны и челкой спускались на лоб. Все, как у Гитлера. Каждый подолгу всматривался в лицо лежавшего на полу человека. Опознание затруднял выстрел в переносицу. Возможно, поэтому ответы опознавателей были противоречивыми и звучали неуверенно.

Тогда Серов и члены комиссии приняли решение провести повторное опознание. Генерал взял чистый лист бумаги и разделил его карандашом пополам. Теперь немцы должны были расписываться слева или справа, в зависимости от того, что они признают: это Гитлер или его двойник? Их предупредили, что за неверные показания они понесут строгую ответственность.

После повторной процедуры опознания в графе «не Гитлер» расписалось большинство. В зал был приглашен судебно–медицинский эксперт 1–го Белорусского фронта. Он попросил принести ему фотографию Гитлера, где фюрер снят в профиль. Когда просьба была выполнена, эксперт начал сравнивать строение уха лежавшего на полу человека с ухом Гитлера на фотографии. Он, как колдун, переворачивал в руках фото, прикладывал его к уху покойника и наконец вынес решение и расписался в графе «не Гитлер». Предварительно он известил комиссию, что у каждого человека строение ушной раковины неповторимо.

Стали высказываться разные догадки: кто этот человек? Было даже предположение, что это старший камердинер Гитлера, который в жизни был удивительно похож на своего господина и всегда старался поддерживать это сходство. Однажды фюрер сказал ему: «Сбрей свои усики, а то нас с тобой когда–нибудь перепутают».

Мы с Ваней Пановым оказались единственными не членами комиссии, присутствовавшими при опознании Гитлера. По нашей просьбе генерал Серов разрешил перенести труп «эрзац–Гитлера» на улицу, к входу в рейхсканцелярию, где нас ожидала большая группа журналистов. Фотографии «этого Гитлера» облетели всю мировую прессу».