Значитца, киевский политех, 88-й год. Борьба с пьянством после того, как уже все привыкли, что спиртное — профилактическое средство от радиации. Ну, там, нуклиды выводить. Один мой друг нуклиды выводил исключительно пивом, а бутылки сдавать не любил — он их в стенной шкаф складывал. Шкаф был объемистый и бутылок накопилось немеряно. И тут общаги с начинают обходить проверкой представители администрации заведения.

Трое суровых мужиков, со студенческим отрядом дружинников на хвосте, входят в комнату и совершенно напрасно сильно хлопают дверью. Бутылки в шкафу вышли из состояния неустойчивого равновесия и, как лавина в Гималаях, хлынули под ноги комиссарам. Мы втроем только успели спрятать колоду и листок с пулькой и уже собрались расслабиться, а тут такой прокол.

Комиссары радостно тычут в бутылочное наводнение и вопрошают: — Пьете!!!?

Я лично вообще дар речи потерял — слишком серьезное дело, можно и вылететь. Второй боец, видимо, тоже был не в лучшем состоянии. Но владелец бутылок показал высокий класс и образец для подражания:

— Вы что! Это же моя коллекция!

После чего падает на колени и начинает изображать трагедию человека, которого незаслуженно оскорбили — выискивать бутылки с дефектами литья и фирменные бутылки с эмблемами изготовителей. При этом в глазах у него стоят совсем натуральные слезы. Комиссары некоторое время не знают что сказать, а потом одного пробивает на умственную деятельность:

— Нечего лапшу вешать! Они же тут почти все одинаковые!

На это «коллекционер» выдал фразу, которую я не забуду по гроб жизни. С дрожью в голосе и с трясущимся (от страха) лицом он прохрипел: — Одинаковые! Это для вас они одинаковые, а я их для обмена держу!

После этого забился на кровать и отвернулся к стене. Комиссары помялись неловко, повернулись и ушли. На следующий день всю «коллекцию» мы сдали.