Старый анекдот в качестве эпиграфа. Идет женщина поздно ночью по скверу и вдруг слышит: — Стоять!!! Она встала. Лежать!!! Она легла. Ползи!!! Ползет и слышит над ухом участливое: — Женщина, вам плохо? Я тут с собакой занимаюсь, смотрю, -вы ползете.

Пошел вчера вечером с собакой гулять. Собачка и так-то не мелкая, а тут разожрался чего-то, двигается мало, ну я и зову его Толстяк. Хотя есть, конечно, официальная кличка. Ну вот, гуляем мы, смеркается уже. Он отбежал, шарится по кустам. А возвращаться пора. Я присел так на корточки и зову его негромко. Слышь, говорю, ты, Толстяк, ну-ка, сюда иди! Притих, не хочет домой. Я уже погромче так, и железа в голосе побольше: — Ну, ты! Под дурачка-то не коси. Толстый, жирный, поезд пассажирный. Тащи сюда свою задницу! Тишина.

И вдруг над ухом: — Ну-у-у??!! Неслышно главное так подошел, меня чуть кондратий не хватил. Я глаза-то поднимаю, — О, Боже! Прямо надо мной из сумерек — лицо нашей отечественной национальности кило на полтораста. И выражение такое свирепо-растерянное.

— Чего надо!? — говорит лицо.

— Н-н-ничего, говорю.

— А х*ли дразнишься!? Щас, говорит, по репе наварю, -будет тебе жирный!

О, блин! И смех и грех! Ведь сейчас точно наварит. А потом мой барбос ему задницу порвет. Криминал, штраф, анализы в ветлечебнице и травмарепы. И мямлить про собаку — только хуже. Отвернулся я от лица, говорю:

— Толстяк! Ко мне!

Появляется. Клык для авторитета показал, сел. Покурили мы с лицом, посмеялись. Лицо Толиком оказалось. Я говорю, тебя в детстве что ли дразнили? Конечно, говорит, дразнили. Подумал и добавил: — Давно. Пока я мастера в полутяже не получил. Еще подумал и еще добавил: — Теперь только жена иногда…Ну что я могу сказать? Смелая женщина. Я бы не рискнул.