В одном непримечательном городе, в двухэтажном коттедже на окраине жила обычная молодая девушка Елизавета. Не было у неё отца, зато была мачеха и две сводные сестры. И, как положено, всю домашнюю работу взвалили на плечи Лизы, благодаря чему все звали её Лизка-Золушка. Впрочем, Лиза не жаловалась, тщательно выполняя свою работу. Она вообще была девушкой тихой, скромной и, к слову сказать, слегка «не в себе».

Как-то раз, когда на улице уже начиналась осень и деревья окрашивались в золотистые тона, наша Золушка отдыхала в огороде. Ну, как отдыхала? Картошку выкапывала на приусадебном участке. Тут на балкон второго этажа, кутаясь в шаль, вышла мачеха Золушки — Ирина Дмитриевна. И говорит:
— Слышь, Лизка что-то я замёрзла. Пойди-ка в лес дров наруби, да печку разожги.

Ирина Дмитриевна вновь зашла в дом, а Лиза про себя подумала: «Нет, мачеха вообще офигела — мне идти в лес рубить дрова! А на что у меня в гараже мотоцикл с коляской стоит и бензопила новая в сарае? Странная женщина!» С такими вот мыслями Золушка отложила лопату и пошла в сарай. Открывает Лизка дверь, включает свет, а лампочка-то не работает, темень вокруг. Вернулась в дом, взяла фонарик и начала искать бензопилу. Пока нашла — успела перевернуть банку с красной краской, испачкалась сама и бензопилу вымазала. Вот так, тихо ругаясь, вышла Золушка на свет. Сама вся в краске, бензопила в краске... смотреть страшно! Тут Лизка вспомнила, что мачеха не сказала: какие ей дрова нужны. И пошла девушка узнавать: берёзовые или осиновые. Ну, бензопилу с собой прихватила, по дороге взяла тряпку и начала краску оттирать.

Поднимается Лиза на второй этаж, заходит к мачехе в комнату, натирая пилу и говорит:
— Слушай, мачеха, тебе каких дров...
Но так и не договорила Лизка, потому как мачеха повела себя странно: заорала, вскочила с кресла и попятилась к балкону.
— Ты чего, мать? Чего испугалась-то? — Недоумевала Золушка, оглядываясь и подходя ближе к дёрганой родственнице. На что Ирина Дмитриевна ещё громче завопила и кинулась к открытому балкону, оглядываясь на свою падчерицу. Ну и, в общем, навернулась Ирина Дмитриевна с балкона вниз головой. Золушка посмотрела вниз и увидела только, как мачеха её валяется на земле со свернутой шеей. Глаза закатила, руки раскинула и лежит. «А я ведь так и не спросила у неё, какие дрова везти...» — подумала Золушка и направилась к сестре, может, хоть она скажет. А краска с бензопилы всё никак не оттиралась.

— Здорово, систер! — Заорала Лизка, заходя в комнату к сестре своей — Машке. Та, как обычно, курила втихаря, стоя у открытого окна. Завидев Лизку с бензопилой, которую та оттирала от чего-то красного, Машка выбросила сигарету в окно и закашлялась, таращась на сестру.
— Тебе постучать? — Участливо спросила Лизка, на что Машка только замотала головой и сильнее закашлялась. — Да ладно, давай помогу!
Золушка начала подходить к сестре, забыв, про бензопилу, которую держала в руке. Машка отреагировала вообще странно: побежала к выходу из комнаты. Но не добежала — споткнулась обо что-то и, ударившись головой о стол, упала. Сразу кашель прекратился. Вот только из виска потекла кровь, растекаясь по светлому паласу. «Тьфу ты, блин, опять спросить не успела! Ещё и ковёр отмывать придётся!» — думала Золушка, направляясь в комнату своей второй сестры — Ритки. Но в комнате её не оказалось и Лизка пошла в ванную, откуда доносился какой-то шум.

Зашла Лизка внутрь и увидела, что Рита сидит на краю ванной и волосы феном сушит.

— О, Ритка! — Обрадовалась Золушка, что сейчас ей, наконец, скажут, какие дрова везти. Однако сестра-то её не очень обрадовалась. Завизжала, вскочила, уронила в ванну фен и, поскользнувшись на луже, сама грохнулась в воду. А Золушка стоит, смотрит, как сестра её в ванной дёргается и думает: «Ладно, не буду ей мешать и те и те дрова привезу». Вышла Лизка-Золушка из ванной и пошла в гараж за мотоциклом, так и не стерев краску с бензопилы.