В XIX веке в Российской империи было достаточно популярно одно прибыльное, но незаконное, занятие под названием «бугровщик». А заключалось оно в том, что «бугровщики» раскапывали древние курганы, а найденные раритеты выгодно продавали. Хотя, по законам государства, их полагалось сдавать в Археологическую комиссию.

Активными скупщиками древностей были братья Шепсель и Лейба Гохман, купцы третьей гильдии из Одессы. Они держали небольшую антикварную лавку, скупали находки как у профессиональных «бугровщиков», так и у крестьян, которые на своих участках случайно находили предметы старины. Особым спросом у ценителей пользовались мраморные плиты с текстом на греческом языке. Древние греки высекали на таких плитах законы, чтобы каждый мог ознакомиться с ними.

Вот только была одна проблема — в греческих колониях, которые задолго до нашей эры находились на побережье Черного моря, такие плиты попадались не часто. И тут предприимчивые братья-купцы задумались: если плиты встречаются редко, а спрос на них велик, то почему бы не начать их подделывать?

В Очакове дельцы организовали подпольную мастерскую, привлекли к работе знатоков древнегреческого языка и камнерезов. И бизнес пошел. Покупатели получали «антиквариат», работники — хорошую заработную плату. В целом, все были довольны. А больше всех радовались братья Гохманы, в чьи карманы буквально лились деньги.

Не смущал их даже тот факт, что иногда в надписях находили орфографические ошибки. Объясняли они это просто — древние писцы не всегда были высокообразованными, поэтому, все претензии к ним. Заказывать плиты начали даже некоторые музеи. А братья решили, что бизнес нужно расширять. Например, изготавливать «древние» ювелирные шедевры.

В штат вошли еще и золотых дел мастера. А первой жертвой мошенников стал состоятельный коллекционер Фришен из города Николаева. Правда, сами Гохманы решили не рисковать, а отправили к нему двух нанятых крестьян, которые объяснили, что древний кинжал и золотую корону нашли случайно у себя на огороде. За такие редкости Фришен выложил 10 000 рублей.

Правда, вскоре радость коллекционера сменилась огорчением, он отдал покупки на экспертизу в Одесский археологический музей, где ему сообщили, что он приобрел обычные подделки. Вот только найти крестьян, которые их принесли, так и не удалось. Шепсель и Лейба сделали вывод — продавать свою продукцию нужно за границу. И решили изготовить такой шедевр, который сможет заинтересовать даже лучшие музеи Европы. Например, изготовить золотую тиару, которую, якобы, греки подарили скифскому царю Сайтаферну, чтобы обезопасить себя от набегов кочевников.

Для работы был привлечен известный одесский ювелир Израиль Рухомовский. Изделие, действительно, получилось на славу. На нем даже была выгравирована надпись на древнегреческом языке, которая сообщала, что эта тиара — подарок великому правителю кочевников. Оставалось только найти зарубежный музей, который окажется в состоянии уплатить необходимую сумму.

В качестве первой «жертвы» был выбран Венский Императорский музей. Находка австрийцев заинтересовала, вот только собрать требуемую сумму они не смогли. Тогда Шепсель Гохман отправился в Париж — в знаменитый Лувр. Эксперты тщательно осмотрели тиару и сделали вывод — она, несомненно, представляет большую историческую ценность. Сделка состоялась весной 1896 года. Лувр уплатил Гохманам 200 000 франков.

Вскоре посетители Лувра с интересом осматривали новый экспонат. Гром грянул через шесть лет — в 1903 году. Во многих газетах появились сообщения о том, что в Лувре выставлена откровенная подделка. А произошло это разоблачение случайно.

Скульптора Анри Майенса обвинили в изготовлении подделок. А тот заявил, что фальшивки встречаются даже в Лувре. Например, древнегреческая тиара, которая уже несколько лет является гордостью музея. Нашелся даже свидетель — одессит Лифшиц, переехавший во Францию. Лифшиц признался, что сам видел, как Израиль Рухомовский работал над этой тиарой в своей мастерской.

Рухомовский не стал отпираться, подтвердив, что «древнегреческая» тиара — его работа. Тем более, что Рухомовский был обижен на Гохманов, которые, по его мнению, заплатили ему смехотворный гонорар — всего 1 800 рублей. К тому же, по словам ювелира, его в свое время обманули, сообщив, что эта тиара предназначена не для продажи музею, а в качестве подарка одному из профессоров археологии.

Чистосердечное признание Роховского во Франции было оценено, его даже наградили. Позднее он переехал жить во францию. Привлечь к ответственности братьев Гохманов также не получилось. Осталось лишь решить главный вопрос — что теперь делать с тиарой? Ее просто перенесли из одного зала (античного искусства) в другой — современного искусства.