Византийская империя пала не вследствие особой силы турок, а прежде всего вследствие собственной слабости. Уже к началу XIII в. Византия переживала экономический упадок. Этим воспользовались западноевропейские феодалы, которые нанесли ей решительный удар.

Византийское государство было легко ликвидировано участниками четвертого крестового похода (1202-1204 гг.). В 1204 г. огромный город с превосходной системой укреплений, войсками, многочисленным населением сделался добычей каких-нибудь двух-трех десятков тысяч крестоносных авантюристов. Город не был изнурен продолжительной осадой, не чувствовал недостатка в вооружении и припасах, не переживал пароксизма внутренней борьбы — и все же пал.

Это произошло не потому, что крестоносцы проявили большую храбрость, и не потому, что составленные вождями крестоносного ополчения планы отличались мудростью, — столица Византии пала от равнодушия константинопольских народных масс к ее судьбе. Византийские феодалы и чиновники, веками угнетавшие народ, но не умевшие защитить его интересы даже перед лицом мелких итальянских торговых республик, не могли найти поддержки у масс городского населения столицы — они ее и не искали.

Не случайно, что во время первой осады и штурма Константинополя крестоносцами Алексея III поддержали сражавшиеся за него на городских стенах пизанцы, а не ромеи, его подданные. Никита Хониат с горечью рассказывает, как простой народ и парики (крепостные крестьяне — прим. администрации), после взятия города крестоносцами, со злорадством смотрели на бедствия византийских динатов.



Легкость захвата Константинополя крестоносцами объясняется тем, что в самой Византии были крайне обострены классовые противоречия, так как Византия, по определению Маркса, «являлась главным центром роскоши и нищеты на всем Востоке и Западе». Правда, латинские завоеватели обнаружили полную неспособность удержать захваченные позиции.

Созданная на развалинах Византии Латинская империя влачила жалкое существование, и в 1261 г. Византийская империя была восстановлена, но эта восстановленная Византия являлась слабым феодальным государством, раздираемым классовыми противоречиями и представлявшим легкую добычу для своих соседей.

Эта слабость явилась результатом страшного разграбления крестоносцами византийских владений на Балканах, переворота 1258 г., обеспечившего полную независимость византийской аристократии (имеется в виду приход к власти в Никее Михаила Палеолога — прим. адм.), ничего не забывшей и ничему не научившейся после трагических событий 1204 г., далее — разгрома восстания малоазиатских акритов и крестьян в 1262 г., одним из последствий которого было перенесение центра тяжести в обороне на наемников, наконец, результатом возвращения к старой системе обременения трудящихся масс налогами.

Крупные собственники теперь легко добивались не только налогового, но и судебного иммунитета. Крупная земельная собственность все в большей степени освобождалась от налогового бремени; государственные доходы все более убывали. Банкротство прониарной системы ярко выражалось в том, что византийское войско теперь состояло почти исключительно из иностранных наемников.

Восстание народных масс, нашедшее свое высшее выражение в «Фессалоникийской коммуне» (1342-1349), могло бы и в этот момент спасти Византию от гибели при условии победы трудящихся масс. Но в византийском городе XIV в. не было такого класса, который мог бы повести за собой крестьянство и раздавить эксплуататоров.

Создавшаяся в Фессалонике своеобразная республика продержалась недолго. Разгром фессалоникийских зилотов при помощи иностранной — турецкой и сербской — интервенции лишил Византию последней надежды на спасение. Притом она теперь должна была выдерживать не только турецкий натиск с Востока, но и противостоять латинскому Западу, который, в лице венецианцев и генуэзцев, захватил в свои руки всю левантийскую торговлю и торговлю на Черном море.

Византийское государство, истощенное в военном и финансовом отношении, было бессильно оказывать противодействие этому двойному натиску — с азиатского Востока и из Западной Европы. Характерно, что еще до восстания зилотов Феодор Метохит — видный государственный деятель при Андронике II — уже не видел никакого средства спасения для Византии.

Он мог только красноречиво оплакивать прежнее величие «ромеев» и их «погибшее счастье». Территорию империи он называл «очень ограниченной, терзаемой разными болезнями, легко страдающей от всякого покушения соседей, являющейся беспомощной жертвой судьбы и случайностей». Естественно, что при таких обстоятельствах туркам не стоило большого труда и усилий добить это ослабленное государство, являвшееся тенью старой могущественной Византии.

Источник: Левченко М. В. «Завоевание турками Константинополя в 1453 г. и исторические последствия этого события». // «Византийский временник», т. VII. М.: АН СССР, 1953.