Черчилль и Рузвельт на рыбалке
Черчилль и Рузвельт рыбачат в загородной резиденции президента США — Кэмп–Дэвиде, Мэриленд, США, 1943 год.
Черчилль и Рузвельт: история дружбы.
Об истории важной дружбы 2–х мировых лидеров в трудное время.
Как уже известно, в 1913 году, после победы на президентских выборах в США демократа Томаса Вудро Вильсона, молодой начинающий политик Франклин Рузвельт стал заместителем морского министра США Джозефуса Дэниэлса. На этом посту он развил кипучую деятельность, будучи страстным последователем идей американского геополитика Альфреда Тайера Мэхэна. Благодаря Рузвельту, американский ВМФ был готов ко вступлению США в Первую мировую войну.
Летом 1918 года Рузвельт отправляется в Европу со специальной миссией для инспекции американского флота в европейских водах и обсуждения различных вопросов со странами–членами Антанты.
29 июля 1918 года Рузвельта принял лично король Георг V. Рузвельт испытывал волнение, когда король пожимал ему руку в Букингемском дворце. В своём дневнике он написал, что «у короля очаровательная улыбка и открытые сердечные манеры».
В тот же день американский гость посетил торжественный обед, организованный британским военным кабинетом в Грейз–Инн. Туда же был приглашён и министр вооружений британского правительства по имени Уинстон Спенсер–Черчилль. Он уже усел лишиться кресла Первого лорда адмиралтейства за неудачную Дарданелльскую операцию, побыть канцлером герцогства Ланкастерского и даже повоевать на фронте – с ноября 1915 по май 1916 гг. в чине полковника он командовал 6–м батальоном Шотландских Королевских Фузилёров.
Отношения Франклина Рузвельта и Уинстона Черчилля начались с обиды. На званом обеде в Лондоне Рузвельту – 36–летнему многообещающему политику – неожиданно пришлось произнести речь, которую он не готовил и не продумал. И Черчилль — 45–летний ветеран Парламента и мастер экспромтов — не преминул откликнуться на нее язвительными замечаниями. К тому же Черчилль был под хмельком – как это часто с ним случалось. Рузвельт был задет и возмущен — поведение Черчилля вполне укладывалось в тот образ надменного британца, который сложился в Америке. (Любопытно, что темой злосчастной речи Рузвельта была необходимость личных отношений между политиками обеих стран).
Правда, сэр Уинстон позже напишет в своих мемуарах следующее:
«Я встретился с ним (Рузвельтом — прим.) лишь один раз во время прошлой войны на обеде в Грейз–Инн, и эта великолепная юная и мощная фигура произвела на меня большое впечатление. Однако тогда мы лишь поздоровались друг с другом».
Что ж, очевидно встреча двух будущих вершителей судеб мира так и прошла – просто приветствие, пара ничего не значащих фраз. Да и Черчилль не интересовал Рузвельта тогда – куда больше его внимание было приковано к знаменитейшему тогда Ллойд Джорджу, британскому премьеру, одному из будущих активных участников Версальской конференции. С ним Рузвельт имел беседу о профсоюзах и стачках. Его огромная жизненная сила привела в восторг восходящую звезду американской политики
Прошло 20 лет.
К 12 сентября 1939 года – ко дню написания первого письма из 2–х тысяч(!), которые составляют переписку Рузвельта и Черчилля, — ситуация в корне изменилась. Немедленно после оккупации Гитлером Польши Англия объявила Германии войну, и опальный Черчилль был назначен на должность Первого Лорда Адмиралтейства. Рузвельт, в свою очередь, уже 7 лет был президентом США. Тем не менее, первое письмо написал он:
«Мой дорогой Черчилль! Я хочу, чтобы вы знали, как я рад тому, что Вы – снова в Адмиралтействе... Я буду чрезвычайно благодарен, если Вы будете сообщать лично мне всё, что найдете нужным, о ходе военных событий. Запечатанные письма попадут прямо на мой стол».
Кому–то из своего окружения Рузвельт сказал: «Черчилль – лучшее, что есть у Англии на случай войны, даже если он пьян половину времени. Я думаю, он может стать следующим Премьер–министром. И я хочу заранее сунуть ногу в дверь».
И он был прав. После выборов в мае 1940 года Черчилль, уже премьер, со скромным юмором пишет Рузвельту:
«Надеюсь, то обстоятельство, что я сменил офис, не отменит Вашего намерения продолжать нашу личную переписку»...
Из всех писем Черчилля к Рузвельту, письма 1939–40–го годов – самые драматичные: это было время, когда Англия дралась с Гитлером практически в одиночку.
«Маленькие страны раздавлены одна за другой, как спичечные коробки. Со дня на день Муссолини включится в это мародерство и уничтожение цивилизации. Ждем атаки с воздуха в ближайшие недели и готовимся. Если необходимо, будем вести войну одни. Мы этого не боимся».
13 августа 1940 г. началась воздушная Битва за Англию, 23–го – ежедневные бомбардировки Лондона... Почти все письма Черчилля этого времени – по существу, просьбы о помощи. Он излагал просьбы с достоинством и даже элегантностью, со спокойной аргументацией:
«Если бы возможно было послать нам 40–50 самых старых эсминцев, несколько сотен самолетов и сталь... Плюс – обещание вашего присутствия в Тихом океане, которое сдержит японцев. Мы будем платить долларами, сколько сможем. Но верю, что когда не сможем, вы не оставите нас своей помощью».
Рузвельт — Черчиллю:
«Эсминцы не могу послать без решения Конгресса, и сейчас немудро их об этом просить. Но постараюсь послать зенитки и сталь. И буду держать флот на Гавайях».
Черчилль – Рузвельту, август 40–го:
«Наше решение – драться до конца. Но если нынешнее правительство погибнет, то Вы не должны закрывать глаза на то, что новое может начать переговоры о мире. В качестве козыря они предъявят флот, который в конце концов может оказаться в руках немцев. Я не берусь ручаться за моих преемников, которые от безнадежности и отчаяния могут уступить воли Германии. Тогда вам придется иметь дело с Европой, подчиненной Гитлеру, который начнет использовать все ее ресурсы для новых завоеваний. Но... пока картина не так мрачна. Мы держимся. Еще раз благодарю Вас за добрую волю и добрые пожелания».
Рузвельт не знал, конечно, что после этих теплых слов Черчилль сказал секретарю: «Пошлите это письмо чертовым янки. Эти полуслепые все еще полуготовы».
Президент США – не единовластный правитель, он зависит и от Конгресса и от избирателей. В Америке отношение к англичанам было крайне подозрительным: считалось, что это они втянули Америку в Первую мировую войну. В октябре 1939 года, уже после захвата Польши, 95% американцев требовали от правительства держаться подальше от европейской войны. Но Рузвельт, хоть и обещал им нейтралитет, в своих речах и в беседах по радио все время давал понять, с какого рода агрессором имеет дело Европа.
Он говорил:
«Это не обычная война. Это – вооруженная революция. Только она призвана не освободить человека, а сделать его рабом диктаторского режима. У нас нет другого выхода, как готовится к сопротивлению».
Речи Рузвельта сделали свое дело. Он убедил Конгресс, и тот 8 февраля 1941 года принял закон о Ленд–лизе, предоставил английскому флоту американские порты, послал Англии — сталь, оружие и старые эсминцы, о которых просил Черчилль. Это было очень важное решение.
После атаки японцев на Перл–Харбор, Черчилль немедленно вылетел в Вашингтон для разработки плана совместных военных действий и для подписания соглашения с советским и китайским союзниками. Его секретарь записал в дневнике: «Накануне подписания соглашения Черчилль был старым, безумно озабоченным человеком. После подписания из Овального офиса вышел человек, выглядевший на десять лет моложе. Он сказал: «Вчера мы были одни против этих монстров. Сегодня на нашей стороне четыре пятых человечества!»
Черчилль прожил в Белом Доме полтора месяца.
Именно тогда и завязалась их настоящая личная дружба. Много историй и анекдотов про Черчилля появились во время этого долгого визита. В частности, — как Черчилль с Рузвельтом пели дуэтом их общий любимый марш – «Гимн битвы за республику»... и, конечно, известная история о том, как Черчилль, приняв ванну, ходил голый по комнате, обдумывая свою речь перед Конгрессом, и в это время в комнату въехал на своем инвалидном кресле Рузвельт. Он начал было извиняться, но Черчилль сказал: «Все в порядке, мистер президент. Премьер министру Ее величества нечего скрывать от президента Соединенных Штатов Америки».
Их отношения были на удивление искренними. Рузвельт был более склонен к подозрительности и был не таким прямым человеком, как Черчилль. Но во всем, что касалось важных решений войны, оба лидера действовали с поразительной открытостью. Честно говоря, это – почти небывалый пример единения глав двух государств в кризисный момент истории. Есть мнение, что именно их искренность и привела к настоящей, личной дружбе.
Война шла к концу. 10 апреля 45–го года, готовясь к приему Рузвельта в Англии, Черчилль просил гостившего у него судью Роземанна: «Передайте вашему великому президенту, что Лондон встретит его так, как не встречал никого со времен лорда Нельсона».
К сожалению, это послание уже не нашло адресата в живых. «Известие о смерти Рузвельта, — писал Черчилль, — подействовало на меня как физический удар».
Черчилль пережил своего друга на 20 лет.
И над его могилой американский посол в ООН Адлаи Стивенсон сказал: «Уинстон Черчилль и Франклин Рузвельт подарили нам наш звездный час».
Черчилль и Рузвельт: история дружбы.
Об истории важной дружбы 2–х мировых лидеров в трудное время.
Как уже известно, в 1913 году, после победы на президентских выборах в США демократа Томаса Вудро Вильсона, молодой начинающий политик Франклин Рузвельт стал заместителем морского министра США Джозефуса Дэниэлса. На этом посту он развил кипучую деятельность, будучи страстным последователем идей американского геополитика Альфреда Тайера Мэхэна. Благодаря Рузвельту, американский ВМФ был готов ко вступлению США в Первую мировую войну.
Летом 1918 года Рузвельт отправляется в Европу со специальной миссией для инспекции американского флота в европейских водах и обсуждения различных вопросов со странами–членами Антанты.
29 июля 1918 года Рузвельта принял лично король Георг V. Рузвельт испытывал волнение, когда король пожимал ему руку в Букингемском дворце. В своём дневнике он написал, что «у короля очаровательная улыбка и открытые сердечные манеры».
В тот же день американский гость посетил торжественный обед, организованный британским военным кабинетом в Грейз–Инн. Туда же был приглашён и министр вооружений британского правительства по имени Уинстон Спенсер–Черчилль. Он уже усел лишиться кресла Первого лорда адмиралтейства за неудачную Дарданелльскую операцию, побыть канцлером герцогства Ланкастерского и даже повоевать на фронте – с ноября 1915 по май 1916 гг. в чине полковника он командовал 6–м батальоном Шотландских Королевских Фузилёров.
Отношения Франклина Рузвельта и Уинстона Черчилля начались с обиды. На званом обеде в Лондоне Рузвельту – 36–летнему многообещающему политику – неожиданно пришлось произнести речь, которую он не готовил и не продумал. И Черчилль — 45–летний ветеран Парламента и мастер экспромтов — не преминул откликнуться на нее язвительными замечаниями. К тому же Черчилль был под хмельком – как это часто с ним случалось. Рузвельт был задет и возмущен — поведение Черчилля вполне укладывалось в тот образ надменного британца, который сложился в Америке. (Любопытно, что темой злосчастной речи Рузвельта была необходимость личных отношений между политиками обеих стран).
Правда, сэр Уинстон позже напишет в своих мемуарах следующее:
«Я встретился с ним (Рузвельтом — прим.) лишь один раз во время прошлой войны на обеде в Грейз–Инн, и эта великолепная юная и мощная фигура произвела на меня большое впечатление. Однако тогда мы лишь поздоровались друг с другом».
Что ж, очевидно встреча двух будущих вершителей судеб мира так и прошла – просто приветствие, пара ничего не значащих фраз. Да и Черчилль не интересовал Рузвельта тогда – куда больше его внимание было приковано к знаменитейшему тогда Ллойд Джорджу, британскому премьеру, одному из будущих активных участников Версальской конференции. С ним Рузвельт имел беседу о профсоюзах и стачках. Его огромная жизненная сила привела в восторг восходящую звезду американской политики
Прошло 20 лет.
К 12 сентября 1939 года – ко дню написания первого письма из 2–х тысяч(!), которые составляют переписку Рузвельта и Черчилля, — ситуация в корне изменилась. Немедленно после оккупации Гитлером Польши Англия объявила Германии войну, и опальный Черчилль был назначен на должность Первого Лорда Адмиралтейства. Рузвельт, в свою очередь, уже 7 лет был президентом США. Тем не менее, первое письмо написал он:
«Мой дорогой Черчилль! Я хочу, чтобы вы знали, как я рад тому, что Вы – снова в Адмиралтействе... Я буду чрезвычайно благодарен, если Вы будете сообщать лично мне всё, что найдете нужным, о ходе военных событий. Запечатанные письма попадут прямо на мой стол».
Кому–то из своего окружения Рузвельт сказал: «Черчилль – лучшее, что есть у Англии на случай войны, даже если он пьян половину времени. Я думаю, он может стать следующим Премьер–министром. И я хочу заранее сунуть ногу в дверь».
И он был прав. После выборов в мае 1940 года Черчилль, уже премьер, со скромным юмором пишет Рузвельту:
«Надеюсь, то обстоятельство, что я сменил офис, не отменит Вашего намерения продолжать нашу личную переписку»...
Из всех писем Черчилля к Рузвельту, письма 1939–40–го годов – самые драматичные: это было время, когда Англия дралась с Гитлером практически в одиночку.
«Маленькие страны раздавлены одна за другой, как спичечные коробки. Со дня на день Муссолини включится в это мародерство и уничтожение цивилизации. Ждем атаки с воздуха в ближайшие недели и готовимся. Если необходимо, будем вести войну одни. Мы этого не боимся».
13 августа 1940 г. началась воздушная Битва за Англию, 23–го – ежедневные бомбардировки Лондона... Почти все письма Черчилля этого времени – по существу, просьбы о помощи. Он излагал просьбы с достоинством и даже элегантностью, со спокойной аргументацией:
«Если бы возможно было послать нам 40–50 самых старых эсминцев, несколько сотен самолетов и сталь... Плюс – обещание вашего присутствия в Тихом океане, которое сдержит японцев. Мы будем платить долларами, сколько сможем. Но верю, что когда не сможем, вы не оставите нас своей помощью».
Рузвельт — Черчиллю:
«Эсминцы не могу послать без решения Конгресса, и сейчас немудро их об этом просить. Но постараюсь послать зенитки и сталь. И буду держать флот на Гавайях».
Черчилль – Рузвельту, август 40–го:
«Наше решение – драться до конца. Но если нынешнее правительство погибнет, то Вы не должны закрывать глаза на то, что новое может начать переговоры о мире. В качестве козыря они предъявят флот, который в конце концов может оказаться в руках немцев. Я не берусь ручаться за моих преемников, которые от безнадежности и отчаяния могут уступить воли Германии. Тогда вам придется иметь дело с Европой, подчиненной Гитлеру, который начнет использовать все ее ресурсы для новых завоеваний. Но... пока картина не так мрачна. Мы держимся. Еще раз благодарю Вас за добрую волю и добрые пожелания».
Рузвельт не знал, конечно, что после этих теплых слов Черчилль сказал секретарю: «Пошлите это письмо чертовым янки. Эти полуслепые все еще полуготовы».
Президент США – не единовластный правитель, он зависит и от Конгресса и от избирателей. В Америке отношение к англичанам было крайне подозрительным: считалось, что это они втянули Америку в Первую мировую войну. В октябре 1939 года, уже после захвата Польши, 95% американцев требовали от правительства держаться подальше от европейской войны. Но Рузвельт, хоть и обещал им нейтралитет, в своих речах и в беседах по радио все время давал понять, с какого рода агрессором имеет дело Европа.
Он говорил:
«Это не обычная война. Это – вооруженная революция. Только она призвана не освободить человека, а сделать его рабом диктаторского режима. У нас нет другого выхода, как готовится к сопротивлению».
Речи Рузвельта сделали свое дело. Он убедил Конгресс, и тот 8 февраля 1941 года принял закон о Ленд–лизе, предоставил английскому флоту американские порты, послал Англии — сталь, оружие и старые эсминцы, о которых просил Черчилль. Это было очень важное решение.
После атаки японцев на Перл–Харбор, Черчилль немедленно вылетел в Вашингтон для разработки плана совместных военных действий и для подписания соглашения с советским и китайским союзниками. Его секретарь записал в дневнике: «Накануне подписания соглашения Черчилль был старым, безумно озабоченным человеком. После подписания из Овального офиса вышел человек, выглядевший на десять лет моложе. Он сказал: «Вчера мы были одни против этих монстров. Сегодня на нашей стороне четыре пятых человечества!»
Черчилль прожил в Белом Доме полтора месяца.
Именно тогда и завязалась их настоящая личная дружба. Много историй и анекдотов про Черчилля появились во время этого долгого визита. В частности, — как Черчилль с Рузвельтом пели дуэтом их общий любимый марш – «Гимн битвы за республику»... и, конечно, известная история о том, как Черчилль, приняв ванну, ходил голый по комнате, обдумывая свою речь перед Конгрессом, и в это время в комнату въехал на своем инвалидном кресле Рузвельт. Он начал было извиняться, но Черчилль сказал: «Все в порядке, мистер президент. Премьер министру Ее величества нечего скрывать от президента Соединенных Штатов Америки».
Их отношения были на удивление искренними. Рузвельт был более склонен к подозрительности и был не таким прямым человеком, как Черчилль. Но во всем, что касалось важных решений войны, оба лидера действовали с поразительной открытостью. Честно говоря, это – почти небывалый пример единения глав двух государств в кризисный момент истории. Есть мнение, что именно их искренность и привела к настоящей, личной дружбе.
Война шла к концу. 10 апреля 45–го года, готовясь к приему Рузвельта в Англии, Черчилль просил гостившего у него судью Роземанна: «Передайте вашему великому президенту, что Лондон встретит его так, как не встречал никого со времен лорда Нельсона».
К сожалению, это послание уже не нашло адресата в живых. «Известие о смерти Рузвельта, — писал Черчилль, — подействовало на меня как физический удар».
Черчилль пережил своего друга на 20 лет.
И над его могилой американский посол в ООН Адлаи Стивенсон сказал: «Уинстон Черчилль и Франклин Рузвельт подарили нам наш звездный час».