Европейские рыцари презирали мусульман, считая их трусами, неспособными вступать в ближний бой. В XIII веке отношение к мусульманам несколько изменилось. Их стали считать скорее еретиками, чем язычниками.

Контакт двух культур постепенно приносил свои плоды. В 1294 году некий Рикольдус писал: «Мы удивлены тому, что подлые агаряне способны совершать столь великие дела». Видя, что мусульмане им не по зубам, крестоносцы постепенно переключили свою ненависть на Византию. Православные греки стали считаться трусами, предателями и слабаками. Хотя каждый новый призыв к походу на неверных вызывал все меньше энтузиазма, многие рыцари все же соглашались участвовать в авантюре. Французский трубадур Пьер де Бержаерак в 1204 году пел:

«Я люблю слушать стук
Наших кольчуг о луку седла,
Я люблю слушать, как звенят удила,
Я вижу, как впереди мелькают цветные плащи и вымпелы
На кончиках копий.
Я знаю, что кольчуга, щит и шлем
Скоро пригодятся.
Кони, копья и мечи,
А также верные вассалы тоже будут в деле».

Тот факт, что многие ранние христианские святые были солдатами, позволил рыцарям считать их своими небесными покровителями. Почитание св. Георгия особый размах приобрело в королевстве Иерусалим, так как основная святыня, связанная с именем святого, находилась недалеко от Иерусалима в Лидде. В XII веке Стефан Мюретский изучал проблемы, с которыми сталкивались хорошие рыцари, служащие плохим сюзеренам. Он писал: «Это очень хорошо и богоугодно, когда человек, вовлеченный в злое дело, бережет себя от зла. Это вполне возможно. Если рыцарь отправился в поход вместе со своим сюзереном, которому поклялся в верности, Господь даст ему слова: Господи, я отправляюсь в поход, и я обещаю, что останусь твоим рыцарем. Я не желаю ничего другого, как быть верным тебе. Я буду бороться со злом и искать добро».

Хотя Святая Земля почиталась величайшей святыней, по мере того, как дела у крестоносцев шли все хуже, угасал религиозный энтузиазм в Европе. К середине XIII столетия ведущие католические мыслители, такие как Гумберт Римлянин, отмечали, что те, кто призывал людей к походу часто в ответ слышали одни насмешки, а если и удается кого-нибудь завербовать в поход, то только предварительно напоив. Некоторые соглашались пойти защищать Святую Землю, надеясь на прощение своих грехов.